Немного есть профессий, связанных с морем, окруженных особым ореолом романтики и восторженности. Мало из них ведут за собой легендарные историй. Таков был счастливый удел китобоев - охотников за морскими исполинами. Сегодня библиотека БГАРФ представляет одну из страниц истории рыбной промышленности Калининградской области - китобойный промысел.
После войны китобойный промысел в Советском Союзе рассматривался как важнейшая составляющая для обеспечения продовольствием и ценным сырьем страны. Китобойный промысел формально относится к рыболовству, но на самом деле включал в себя как охотничьи, так и рыболовные приемы.
Простой перечень продуктов, получаемых в ходе китобойного промысла, поражает своей разнообразностью и возможностью их использования: жир применялся в пищевой, кожевенной, мыловаренной, текстильной и химической промышленностях; спермацет кашалота и амбра – парфюмерии и косметологии; из мяса производили колбасы, консервы, белковые концентраты; из печени вырабатывали витамины, лечебные препараты, крайне нужный инсулин; отходы в виде муки и бульонные концентраты добавлялись в корм животных и птиц. Практически более 90% от веса кита шло в переработку.
На основе довольно мощного рыбохозяйственного комплекса Совет Министров РСФСР 30 марта 1959 года принял решение о базировании в Калининградской области, на западе России, Антарктической китобойной флотилии «Юрий Долгорукий». Из числа экипажей судов, вышедших в первый рейс, одна четверть ранее работала на китобойном промысле, около 300 человек составляли моряки рыбопромыслового флота, около 200 человек – демобилизованные из Военно-Морского Флота.
В течение 15 лет (с 1960 по 1975 г.) раз в год – осенью, Калининград провожал, раз в год – весной, Калининград встречал этих мужественных людей, в неимоверно трудных условиях делавших свою работу в южных морях и у берегов Антарктиды. Прошли годы, профессия китобой исчезла, но калининградцы помнят об этих мужественных людях, познавших романтику южных морей, «прикоснувшихся» к Антарктиде – ледяному, загадочному, суровому и величавому шестому континенту планеты.
Китобойцев и гарпунеров называли снайперами океана и следопытами. Следопытами наблюдательными, незаурядными, разбирающимися в великой массе вещей, связанных с многообразной жизнью моря. Ведь сам китобойный промысел – поединок человеческого интеллекта и воли с вековыми инстинктами и необузданной силой самых больших обитателей нашей планеты. Антарктида спрашивала с капитанского и особенно судоводительского состава китобойной флотилии намного больше, чем с коллег в открытом океане в других широтах.
Плавание у шестого континента сложно и опасно: частые шторма, туманы, снегопады-заряды, а вокруг десятки айсбергов. Штурман-китобоец должен был, кроме своих традиционных обязанностей, уметь по фонтану определить породу кита, знать, как к нему подойти, уметь найти его, оставленного на «флаге» (для дальнейшего визуального и радио обнаружения кита в тушу вставляли флаг на штоке или устанавливали радиомаяк). Как бы не петляло китобойное судно, пробегая десятки миль за долгий промысловый день. Швартовка в любую погоду, многократные подходы на океанской волне к китобазе - вот где штурмана учатся высокому мастерству судовождения. Это были классные капитаны, судоводители, имеющие большой опыт работы в условиях Антарктиды в рейсах по 240-250 дней.
В книге Юрия Михайловича Смирнова «Китобойцы», которая есть в библиотеке академии, запечатлена история отечественного китобойного промысла во временном интервале 15 лет в период Советского Союза. Эти годы пришлись на трудное послевоенное время. В это время мировой китобойный промысел активно развивался. В 1946 году принимается Международная конвенция по регуляции китобойного промысла, и международная комиссия производит квотирование промысла китов.
Бурный рост промысла объясняется значительным ростом энерговооруженности добывающих судов-китобойцев, повышением мобильности баз по обработке китовых туш. Из стационарных, расположенных на берегу баз, производство перешло на крупные суда, оснащенные современным технологическим оборудованием, способным перерабатывать за сутки несколько десятков китовых туш.
К концу 70-х годов численность китов значительно сократилась, и промысловые условия их добычи ухудшились. В 1982-м, эпохальном для китобойного промысла году, Международной китобойной комиссией принят мораторий на китовый промысел с 1986 года. Хотя наша страна и не поддержала решение Международной китобойной комиссии, но в 1987 году фактически прекратила китобойный промысел.
На этом историческом фоне жизни страны, развития и практического прекращения мировой промысловой добычи китов прекратила свое существование китобойная флотилия «Юрий Долгорукий». Ушла из жизни целая эпоха китобойного промысла и, по мнению специалистов, она была недостаточно оценена.
Занимательной и познавательной на этом фоне выглядит история жизни Фридольфа Гека: китобоя, картографа, шкипера и литературного героя. На его долю выпало немало испытаний, но в любых обстоятельствах он всей душой был предан своему делу, а главной любовью Гека до конца его дней оставалось море.
Отважный мореплаватель, китобой и исследователь Фридольф Кириллович Гек (при рождении Фридольф Фабиан Гек) родился в 1836 году на юге Великого княжества Финляндского Российской империи в бедной многодетной семье. Хотя родители не могли обеспечить деньгами, он получил другое, не менее важное богатство – упрямство и сильный характер.
В возрасте 11 лет из-за экономических трудностей семьи вынужден был пойти кают-юнгой на небольшой бриг «Ольга», на котором совершил годовой рейс в Рио-де-Жанейро. Следующий рейс на судне «Або» длился три года по многим портам Атлантики. Во время Крымской войны «Або» был пленён английскими крейсерами, но экипажу удалось бежать и через Швецию вернуться домой.
Чтобы не терять времени, Фридольф поступил в мореходную школу и успешно сдал экзамен на штурмана. В следующем году Гека зачислили гарпунером на китобойное судно «Граф Берг» Русско-Финляндской компании, который отправлялся в Тихий океан – колыбель российского китобойного промысла.
В 1868 году Фридольф Гек возглавил группу финских переселенцев, в поисках лучшей жизни пожелавших перебраться в Приморскую область Восточной Сибири. На приобретение судна и переезд правительство выдало переселенцам беспроцентную ссуду 30 тысяч рублей серебром сроком на 10 лет. Гек отыскал такое судно в Германии. Назвали его «Император Александр II».
В 1885 году владивостокские купцы Линдгольм и Вальден предложили Геку возглавить китобойную шхуну «Сибирь», чтобы наладить торговые связи с местным населением Чукотки. Кроме торговли и охоты, Гек обязался произвести гидрографические и другие навигационные исследования для Гидрографического отдела края.
Судно посетило 63 населённых пункта на берегах Камчатки и Чукотки. Им было открыто несколько новых бухт, составлены карты с промерами глубин устьевых участков рек, глазомерные планы многих якорных стоянок, подробнейшим образом были обследованы берега и измерены глубины от залива Карагинского у северной Камчатки, до мыса Сердце-Камень в Чукотском море.
Октан (навигационное приспособление, которое использовалось в судоходстве для измерения углов и определения расположения звезд на небе), который принадлежал Фридольфу Геку, позволяет представить, как капитан проводил свои дни на мостике, не расставаясь с верным помощником во время картографических исследований. Нынешнее поколение дальневосточных моряков до сих пор пользуется навигационными картами, на которых в примечаниях указано: «По глазомерной съёмке шкипера Гека».
Таким был жизненный и исследовательский путь отважного и самоотверженного капитана. В его честь названы коса, мыс и маяк на территории Анадырского района Чукотского автономного округа. Он также увековечен в литературе – есть великолепный роман о китобойном промысле на Дальнем Востоке писателя Анатолия Вахова «Трагедия капитана Лигова», где под именем Лигова, знаменитого капитана «Удача», выведен никто иной, как Фридольф Гек.